Готика - отчетливо маргинальная (суб)культура. Она маргинальна поп-музыке и всем "позитивным" музыкальным жанрам, она маргинальна современной культуре потребления и ценностям образцового "буржуа"... Разумеется, не стоит гиперболизировать ее андерграундность: многие проекты коммерчески более чем успешны, многие музыканты и рядовые готы чаще всего аполитичны и асоциальны, а об едином для них всех радикальном мировоззрении можно всерьез рассуждать лишь с точки зрения эстетики.
Но есть в этой среде одно музыкальное течение, которое по многим неформальным (да и формальным) признакам явно выбивается из разношерстного ряда готических жанров. В нем превалируют: консервативно-традиционалистские взгляды (над демократической толерантностью), этика (над эстетикой), мистика (над романтикой), акустика (над электроникой). Музыкантов этого течения иной раз не относят к Schwarze Szene вообще, а их выступления на готических фестивалях отменяют по цензурным соображениям (как это было на WGT-2003). Таким образом, Dark folk оказывается маргиналом среди маргиналов, темной стороной темного движения, невольным обличителем всех тех, кому хорошо в скорлупе близорукого индивидуализма. Эта статья через рассказ об истоках и развитии жанра Dark folk попытается описать не только "темный дух" этого жанра, но и его значимость в рамках всей культуры в целом.
Для начала внесем ясность в путаницу между наименованиями Neofolk и Dark folk, а также объясним, причем здесь собственно folk? Даже те, кто хорошо знаком со всей этой музыкой, не сразу найдут, что ответить. Действительно, для многих "Neofolk" и "Dark folk" - полные синонимы, хотя, как представляется, их лучше разделять. Пусть за неофолком останется современная обработка фольклорных тем, не обязательно выполненная на аутентичных инструментах, но обязательно представляющая собой авторский подход к традиционному материалу. Так играют Tri Yann, Мельница, Die Streuner. Тогда дарк-фолком будет называться музыка, создающая не обновленный фольклор, но фольклор радикально сегодняшний, всецело принадлежащий этой вот демифологизированной и десекуляризированной культуре, а потому "фольклор" индустриальный, маргинальный и апокалиптический. Своего рода антифольклор, оттого столь непохожий на традиционный. (Разумеется, это различение принято исключительно для удобства повествования и не исключает взаимопроникновения двух фолк-жанров. При этом слово "фольклор" лучше брать в кавычках, ибо ни о каком народном творчестве в прямом смысле речь не идет, зато затрагивается "народная" тематика "крови и почвы", а этого вполне достаточно для формального вобщем-то наименования...)
Отсюда можно понять, почему истоки Dark folk лежат в индустриальной субкультуре 70-х. Это была эпоха безумных экспериментов с шумом и музыкой, эпоха левого радикализма и наркотиков, эпоха измененных состояний сознания и практической магии. Ее центром был Лондон: именно здесь дряхлеющая европейская цивилизация была инфицирована вирусом анархии и экспериментаторства. Крестным отцом Dark folk можно считать Дженезиса Пи-Орриджа (Genesis P-Orridge), лидера дадаистских эксцентриков COUM Transmissions и первой индастриал-группы Throbbing Gristle. Одновременно с ними, но по другую сторону океана шокировал своих зрителей злобным шумом и прожекторами в лицо Бойд Райс (Boyd Rice), выступавший под псевдонимом NON. А вскоре в поиски музыкальных пределов (точнее, звукового беспредела) включаются и дадаисты из Cabaret Voltaire и Einstürzende Neubauten.
Позволю себе опять небольшое лирическое отступление. Общепринята точка зрения, что готика возникла на рубеже 70-80-х из пост-панка таких групп, как Joy Division, The Cure и Bauhaus, которые, в свою очередь, черпали вдохновение в творчестве панк-иконы Sex Pistols. Известно также, что два из трех отцов-основателей Dark folk-движения (Дуглас Пирс (Douglas Pearce) и Тони Уэйкфорд (Tony Wakeford)) в 70-е активно "лабали" в группе Crisis, исполняя леворадикальный панк в духе Crass и Clash и достаточно прославившись среди “панкофильствующих” анархистов. Не здесь ли стоит искать корни Dark folk? Убежден, нет. Ибо при всем сходстве "шоковой терапии" от панков и ранних индустриальщиков их, скажем так, идейный посыл различался. Там где панк-рок озвучивал простые нонконформисткие и антисоциальные воззрения, индастриал следовал более глубокому бунтарскому духу, который через формальные эксперименты в самовыражении вел своих адептов к фундаментальным вопросам человеческого бытия.
В 1981 году Пи-Орридж основал оккультное общество “Храм Душевной Молодости” (Thee Temple Ov Psychick Youth, или, сокращенно, TOPY) и группу Psychic TV, где продолжал исследовать пограничные территории музыки, работая практически во всех жанрах: от ритуальной и религиозной музыки до транса и психоделии. В Psychic TV начали свой путь два великих в будущем музыканта: сооснователь Coil Джон Бэланс (Jhonn Balance) и фронтмен Current93 Дэвид Тибет (David Tibet). Что же изменилось со времен шумовых экспериментов? Говорит Дженезис Пи-Орридж:
В конце 60-х я вплотную занимался всякими перформансами, и все больше и больше меня интересовали темы сексуальных табу, социальных норм, человеческого тела и сексуальности, причем многие вещи приходили ко мне во время перформансов, когда я просто наблюдал за тем, что происходит со мной и с аудиторией. Иногда я вдруг замечал какие-то вибрации или побочные эффекты, которые не были просто непонятны. Например, во время одной акции я начал “говорить на языках” - единственный раз за всю жизнь! В другой раз я вдруг упал замертво... без пульса, сердце не бьется, дыхание остановилось... но самое потрясающее - я был в полном сознании... Мне до смерти хотелось выяснить, что же со мной происходит. Тут-то я и принялся перечитывать всякие книжки по магии, первобытным ритуалам, инициатическим практикам, пытаясь найти аналоги тех состояний, которые я интуитивно испытывал
В 1982 году Тибет и Бэланс сотоварищи организуют проект Dogs Blood Order, проникнутый оккультными идеями и философией Алистера Кроули - одного из наиболее известных мистиков и магов XX века. Так появляется каббалистическая запись «LAShTAL», которая, по словам Тибета, "особенно оккультна и основана на призыве Малкунофата на Темной стороне Эдема, обратной стороне Древа Жизни". Чуть позже эти записи войдут в первые альбомы Current93 "Nature Unveiled" и "Dogs Blood Rising", на которых уже прозвучат многие основные темы зрелого Тибета: апокалипсис, мистический Христос, Мальдорор, насилие и внутреннее очищение. С музыкальной точки зрения они представляли собой ритуальные "лупы", сопровождаемые резкой перкуссией и различными шумовыми эффектами. Это был еще индастриал, но уже иной, новый и эзотерический. Близилось время рун и забытых традиций...

Инициация Dark folk
Кто на кого повлиял, сейчас сказать трудно. Но известно, что Death In June (в составе Дугласа Пирса, Тони Уэйкфорда и Патрика Лигаса), сформированная в 1981 году, в том же году выпускает винил "Heaven Street", где пробует новый, милитаризированный саунд и твердый, пафосно-отчаянный мужской вокал, который впоследствии станет своего рода дарк-фолк-стандартом. В это же время Уэкфорд и Лигас открыто обращаются к изучению германской мифологии и рунической магии. Несмотря на уход Тони из Death In June по причине его праворадикальных взглядов, зерно было брошено в благодатную почву. Да и что можно было ожидать от группы, название которой содержит в себе отсыл к Ночи Длинных Ножей (30 июня 1934), когда приспешниками Гитлера были вырезаны почти все штурмовики СА? Вспоминает Дуглас П.:
В 1986 году я жил у Дэвида Тибета, в доме Фрейи Асвюнн на севере Лондона. Три ночи подряд мне снился один и тот же сон – на меня обрушивается что-то вроде дождя из рун. Мне удавалось сконцентрироваться на одной из них - остановить ее в полете и рассмотреть, что же это за руна... Это было не то чтобы мое имя… скорее, это был я сам.
1986 год можно назвать инициатическим для нового музыкального жанра: по легенде, "в один прекрасный день Дэвид принял огромную дозу ЛСД-25 и поднялся на крышу дома, в котором жила вокалистка группы Strawberry Switchblade Роуз Макдауэлл (тогда еще не имевшая к Current93 прямого отношения). Там ему было явлено нечто, радикально изменившее его видение мира, и - еще более радикально - музыкальный стиль его группы. Тибет увидел в небе распятие, на котором вместо спасителя христиан висел... Нодди - маленький смешной игрушечный человечек, персонаж очень популярных в Англии сказок "для самых маленьких" писательницы Энид Блайтон. И в один миг изменилось все." В распятом Нодди Тибету явился сам дух современного фолка: смешной и умирающий, игрушечный и пророчествующий. Это был темный дух. Дух Dark folk.
Немедленно выходит полуакустический сингл "Happy Birthday Pigface Christus", на котором отметились, кроме упоминавшихся Тибета, Бэланса, Пирса и Макдауэлл, еще Стивен Степлтон (Steven Stapleton), лидер ультраэкспериментальной формации Nurse With Wound, и Беирт (B'eirth), в будущем In Gowan Ring. В 1987 году с Тони Уэкфордом Тибет записывает "Imperium", а с Яном Ридом, сооснователем Fire & Ice - "Swastikas For Noddy".
Два абсолютно неожиданных диска, где древнеанглийские фольклорные баллады сменяются песнями а-ля Чарли Мэнсон, которые в свою очередь уступают место философским миниатюрам о бренности всего сущего и о страданиях матери Иисуса. От скорбного эмбиента не осталось и следа - пятнадцатиминутные "петли" из плачей и стонов сменили резкие звуки акустических гитар и едва ли не классические рок-аранжировки. В стилистике апокалиптического фолка оказались выдержаны и следующие альбомы, в которых чувствуется влияние английской метафизической поэтики эпохи Возрождения. Тибет погружается в метафизику Кали-Юги.
В это же время Пирс выпускает альбом "Brown Book", созданный под прямым влиянием рунической магии. В композиции "Runes and Men" - весь дальнейший Death in June: меланхолическое пение под акустическую гитару и хор, фоновые немецкие семплы, монотонная перкуссия, "мечты о других жизнях и великих временах". Выступления группы в камуфляжных одеяниях, а затем и в знаменитых масках, заимствования символики немецких дивизий (например, Totenkopf) и наиболее активно использовавшихся нацистами рун (Odal, Hagalaz, Algiz) способствовали появлению особого праворадикально-милитаристского "обаяния" (!вспомним историю с Уэйкфордом!) и, как можно было ожидать, скорых последователей.
Наконец, в том же 1987 году Уэйкфорд и Рид организуют проект Sol Invictus, первый же мини-винил которого можно считать программным. "Against the Modern World", названный под влиянием книги итальянского традиционалиста Юлиуса Эволы "Восстание против современного мира" (Revolt Against the Modern World: Politics, Religion, and Social Order in the Kali Yuga), поднимал темы язычества и старых традиций, нордического героизма и священной войны, неприятия современной цивилизации комфорта и потребления. Песни Уэйкфорда, часто очень холодные и суровые, тем не менее пропитаны мягкой иронией и сарказмом по поводу ницшеанских "последних людей", у которых есть одно маленькое счастье днем и другое - ночью. Спокойная акустика и неоклассические аранжировки Sol Invictus кому-то могут показаться излишне однообразными и примитивными, но факт: в стиле традиционалистского Dark folk работали и работают наибольшее число формаций этого жанра. Велика сила правых идей...

В поисках Европы
Дальнейшее развитие и и обогащение исследуемого нами музыкального течения можно проследить в двух направлениях. Во-первых, как и следовало бы ожидать, происходило взаимодействие с другими жанрами, такими как Neofolk, Darkwave, Modern classical, Dark ambient, Psychedelic rock. Во-вторых, дарк-фолк-сцена довольно неожиданно разделилась по национальному признаку. Оставив за британцами их безусловное право быть первооткрывателями почти всех канонов и приемов, отягощенные имперским и национал-социалистским прошлым немцы принялись активно "орать" Filds of rape ("Аресовы поля" и преуспели в этом. Несколько ироничные темы Пирса и Уэйкфорда приобрели в тевтонском сознании непоколебимую прямолинейность и пафосность. На юге Европы, наоборот, ирония расцвела пышным цветом, смешавшись с декаденским привкусом жизни, настроениями "fin-de-siècle" (конца эпохи) и кабареточными мелодиями. Законодательницей "эстетствующего" Dark folk стала Италия, что не удивительно, учитывая историческую память о "Древнем Риме периода упадка" и футуристическое прошлое. Наконец, перевезенный за океан, Dark folk потерял многое от своей инициации старыми европейскими мифами и традициями, зато сблизился с синкретическим жанром psych folk, порожденным LCD-экспериментами психоделических рокеров на ниве американо-британского фолка. Музыка этого направления приобрела экспрессивно-лирические оттенки, нередки женский вокал и ghost-эмбиентные ландшафты.
Начнем с североевропейской, нордической ветви Dark folk. В девяностых годах под уэкфордовским лозунгом "Looking for Europe" (Найти Европу) на андерграундной сцене Германии появилось множество радикально традиционалистски настроенных персонажей и коллективов, которые на общей волне возрождения язычества и древнегерманских традиций (общества Асатру, Рунная Гильдия, Община Одина и проч.) начали петь меланхолически размеренными баритонами под акустическую гитару, скрипку и милитаризированную перкуссию. Тематика была соответствующая: руны, старые боги, мистерии, Родина, Кровь, Верность, Священная Европа, Солнце, Меч, Огонь, Дух, Воля, Возмездие, Сила, Империя... Интересна и манера исполнения: неподвижная поза, прямая осанка, приподнятый подбородок. Словно самим своим видом музыканты демонстрировали непреклонную решимость противостоять Левиафану современного мира. В 1996 году в праворадикальной газете "Jungen Freiheit" даже вышла статья "Пламенная кровь молодежной культуры", где было сказано следующее: "Итак, сегодня Европа стала центром новой анти-модернистской музыкальной культуры, возникшей на основе так называемой "готики". Насыщенная романтизмом и архаичными образами, она соединяет в себе классическую мелодику и грубую энергию industrial, (...) и с ее помощью новая молодежная культура пытается возродить западную эстетику, вернув ей утерянные мифические и иррациональные образы. Мы вновь становимся свидетелями трансцендентальной борьбы души и интеллекта, прервавшейся в эпоху Средневековья."
Разумеется, не всем формациям удается удерживаться на тонкой грани между чрезмерной пафосностью и неискренней эксплуатацией "архаических образов". Кто-то чередует мягкую, романтическую акустику и эмбиентно-шумовые коллажи, сдобренные сэмплами и индустриальными эффектами, для экзотики сотрудничая с русскоязычными вокалистками и используя лирику Ницше и Тракля (Darkwood); кто-то позволяет себе экспериментировать с шаманским эмбиентом и краут-роком, оставаясь преданным одной идее, одной руне (Sonne Hagal); кто-то уходит в крайний акустический минимализм - только треньканье гитары и шепот (f the Wand and the Moon), а кто-то, наоборот, вершит богатое синкретическое действо, задействуя средневековые барабаны и колесные лиры, новые и старые европейские наречия, folk, tribal и etherial элементы (Hekate). Значительное число групп мигрируют от прямого подражания "отцам" к традиционному немецкому романтическому darkwave. Большой вес в их творчестве приобретают неоклассические аранжировки, лирические баллады, проникновенный женский вокал и даже - что греха таить - всеядность new age (Dies Natalis, Orplid, Werkraum, Aurum Nostrum, Ostara). Другие остаются верными "нордическому" курсу, отчасти благодаря тому, что многие музыканты не ограничивают себя рамками "родного" коллектива, активно участвуя в дружественных проектах. Особенно преуспевают в этом скрипач Matt Howden (Sieben), аккордеонист Andreas Ritter (Forseti), перкуссионист Markus Wolff (Waldteufel). Последнему принадлежит самый, пожалуй, впечатляющий и метафизичный альбом германского Dark folk: "Heimliches Deutschland" (Тайная Германия). Вот что о нем пишут рецензенты:
"Heimliches Deutcshland" - целостное путешествие во внутренние пространства германо-скандинавской мифологии, осмысленной в традиции foelkisch-движения. Дикая охота Вотана, священный столб Ирминсуль, мистерии древа мира, гимны ницшеанской воле и солнцу... Космический круг как максимальная мифологема - "место действия" этой визионерской драмы. Трагизм и напряженность в эту диалектику вносит личное начало, героическое "мы", с которым отождествляет себя поющий... Густой "тевтонский" вокал на всем альбоме сильно выведен вперед по отношению к фолково звучащим инструментам - скрипке, альту, флейте, аккордеону, бодрану, перкуссии. (Олег Никонов). Альбом, пронизанный народной музыкой и ариософией – от Антона Рента и Эрны Бласс до фон Гельхова и Германа Вирта - производит удивительнейшее впечатление... Мягкий, величавый, лишенный какой-либо озлобленности или агрессии, свойственной современным “традиционалистским Наполеонам”, он в очередной раз утверждает всю мощь Традиции в хаосе современности. (Shelley)
Однако, не всем удается выстоять в "хаосе современности". В этом смысле поучительна история семейного дуэта Belborn (Holger F. и Susanne H.). Если их дебютный альбом называли "интересным экспериментом", привнесшим в Dark folk мелодичное, но нарочито явное электронное звучание (чуть ли не синти-поп), а следующее за ним творение "Drei" - возвратом к традиционному акустическому саунду, недоумевая, зачем было отказываться от удачно найденной "фишки", то третий и последний их полноформатник "Y" (равно как и их сплит с Rose Rovine E Amanti) расставил все на свои места. Музыка оказалась, как и должно, наверное, быть, послушным зеркалом их мировоззрения. Пока тематикой их песен были романтические истории о героях, любви и смерти, тут были уместны и клавишные пассажи и англоязычная лирика, но последовавшая за этим гневная отповедь миру "эгоизма и коррупции" от "марширующих по земле предков" потребовала более радикального представления. Отныне ритмичный густой вокал Хольгера повествовал (исключительно на языке Ницше) о пробуждении, бессмертии, бунтарях и детях света, призывая к "борьбе за завтрашний день". К сожалению, что «позволено» Death In June, не позволено Belborn. Конфликт несколько прямолинейных немецких традиционалистов с властями привел к закрытию многообещавшего проекта. Надпись "R.I.P." - теперь единственный контент их сайта.

Апокалипсис по-итальянски
Что толку, если ты приобретешь весь мир, но свою душу потеряешь? - некогда сказал один истинный ариец. Не в человеческих ли душах место подлинного Апокалипсиса, пророчески именовавшегося древними Рагнареком? Нужно ли ностальгировать по "эпохе героев", или лучше попытаться спасти то, что еще осталось от человека? Выдержит ли он искушение современным миром? Или, поскольку он уже не выдержал это искушение, точнее спросить, каков сейчас человек и его личный апокалипсис? Такими вопросами - полугностическими, полуэкзистенциальными - можно охарактеризовать ту сторону Dark folk-движения, что занята больше исследованием не древних традиций, а душ современников. Если императив нордического Dark folk непреклонен -"Без Традиции душа мертва", то здесь мы видим желание найти точку опоры даже в мире мертвых традиций, найти резерв внутренних сил даже в полумертвой душе. Но хорошо, если эти силы способны пребывать в самодостаточной гармонии, да только откуда этой гармонии в наш век взяться? Тогда неизбежен конфликт, надрыв, роковой недостаток или чрезмерные излишества, страдание, упоение им и чувство превосходства благодаря всему перечисленному. Такой декадентсткий подход ярче всего проявлялся в истории в закатные дни великих цивилизаций, а в европейской культуре он владеет особо утонченными умами уже полтора века. Здесь нет императивов, но есть "проклятые вопросы", терзающие темные глубины душ огнем дерзости, порока, сарказма, боли и сладострастия. Здесь все подлинно и все ложно, за провокацией следует провокация, здесь плюют в протянутую руку помощи, ибо видят камень за пазухой. Суровые ночь и зима, предшествующие Рагнареку, требуют сильных, но силы уже не те. И остается воскликнуть вслед за Томасом Петерссоном, фронтменом Ordo Rosarius Equilibrio: Так кто же, черт побери, украл Солнце из моего сердца?
Италия - страна не меньших, чем в Германии, традиций. Поэтому не удивительно, что местные зачинатели Dark folk быстро избавились от "детских болезней" и сформировали собственный, неповторимый стиль - Folk noir (французское название - дань уважения первым французским декадентам XIX века). "Нуар" в киноэстетике - это полный дисгармонии черно-белый контраст, сочетающий кич, гиперболу, экспрессию и самоиронию одновременно. Нуаром в музыке можно назвать гиперэстетский, необарочный, авангардный стиль выражения, отсылающий и к салонно-декадентскому "арт нуво", и к анархизму-нигилизму, и манифестирующий свои идеи через эпатаж, фетишизм и табуированные темы. Наиболее яркие представители Folk noir - итальянцы Spiritual Front и шведы Ordo Rosarius Equilibrio (в 2005 г., кстати, вышел их сплит "Satyriasis".
Свой самый известный альбом "Nihilist Cocktails For Calypso Inferno" фронтмен Spiritual Front Симоне Сальваторе (Simone Salvatori) сделал, по его словам, в очень "депрессивный момент своей жизни". Впоследствии его темы - секс, любовь, смерть, боль, отчуждение - получат развитие и на других альбомах. "Секс - это рабство. Любовь другого бессмысленна". Но не стоит думать, будто Симоне упивается своим страданием. Его хрипло-томный вокал, по южному заводные скрипки и гитары, кабареточные мелодии ведут к утверждению хаоса жизни во всей ее полноте, к свободе человека от условностей и морали, к высвобождению "бога внутри нас". Как говорит Симоне, "We are real people. We play real carnal music for fuckin hot people!"
Ordo Rosarius Equilibrio поначалу исполняли монументальный Dark ambient, однако от релиза к релизу акустических композиций становилось все больше и больше, пока они всецело не отдались тревожному и дразнящему эротизму Folk noir. Антихристианские и сексуальные темы переплелись в их идеологии, увенчанной девизом: "Make Love And War". В их понимании любовь и война - синонимы, а не антонимы. И это потому, что старый мир гармонии и порядка пал, разрушенный Апокалипсисом. "Конец света - это не великий финал из огня и серы - говорит Томас Петерссон. - Он свершается здесь и сейчас - каждый день, каждый час, каждую секунду". Но это еще не повод "засунуть ствол в рот и потянуть спусковой механизм, покуда в нас есть желание и силы смеяться и подвергать все тотальной иронии". Последний на сегодня альбом ORE "Apocalips" - грандиозная "пощечина общественному вкусу", всем "маленьким" и "последним" людям. Языком BDSM-провокации и гомоэротизма, музыкой, полной соблазна, и текстами, полными иронии, Томас создал очередную главу своего евангелия, повествующего о кабаре "Новый Иерусалим" и яркокрасных губах как символе Апокалипсиса.
Еще более радикальны в своем шизо-кураже итальянцы Ain Soph, уже в начале 90-х совершавшие фортепианно-гармошечные экзерсисы в мир архаического фолка, городского шансона и пост-индустриальных шумелок. Они породили целую волну продолжателей, которых, впрочем, эпигонами называть язык не поворачивается, настолько узнаваемо и неподражаемо звучит каждый из них. Это и эзотерические эклектики Nový Svět, и милитаризованные Foresta Di Ferro, и экстремалы AIT!, и экзальтированные Mushroom's Patience, и певцы темной Венеции Calle Della Morte. Здесь Dark folk как таковой подходит к своему крайнему пределу, но исчезая не в романтических слюнях world music, а в пароксизме постмодерна, выдыхая с кровью: мы не пасынки Традиции, мы ее ублюдки. "Make War Not Love" (AIT!). Отсюда и saltatio mortis - пир во время чумы.
Впрочем, средиземноморский Folk noir еще далек от коллективного суицида. Порукой тому другие персонажи на залитой горячим солнцем арене старых традиций. Именно сыновьям Юга, пожалуй, наиболее всего удается мудрое согласие с идеей: прошлое не может быть целью, прошлое должно стать основой единения. Новые варвары пришли разрушить наши культуры, любая империя рано или поздно падет, но остается память, для которой нет смерти. К таким бережным хранителям культурной памяти можно причислить итальянский квинтет Argine, чьи блестящие камерные "мемуары" хрупкими скрипичными созвучиями воскрешают гармонию ушедших эпох; спокойный, как тот индеец из джармушевского "Мертвеца", Stefano Di Felice (Nobody); исполненный глубокого испанского мистицизма Ô Paradis; молодые археофутуристы Ianva, Rose Rovine E Amanti, Rome. Для них музыка - возможность не только творческого самовыражения, но и своего рода причащения вечным ценностям. Может быть поэтому, кстати, большинство Dark folk формаций - это "one man band", приглашающие для реализации своих идей сессионных музыкантов. Ведь у каждого свой путь...

Миф, которого ещё нет
Разговор об американском Dark folk всегда начинается с подозрений во вторичности. Мол, на чем может быть основана его самобытность? "Не петь же мадригалы ботику "Mayflower", право слово!" И не поют. И "Священную Америку" не ищут. Но что же тогда? Если нет четких контуров Традиции, то нет и определенного жанра Dark folk? Отчасти это так, но лишь отчасти. Американский Dark folk действительно пребывает в едином пространстве не только с родственными фолк-направлениями (Acid folk, Pop folk, Psych folk, Wyrd folk), но и американской готикой (etherial и neoclassic). Но такая неопределенность связана прежде всего с тем, что вместо выражения уже существующих традиций (как в нордическом Dark folk) или напоминаний об их смерти (как в средиземноморском) американские музыканты пытаются оказаться в пространстве, предшествующем любой традиции и любому мифу. Это область смутных грез и неясных прозрений, сфера глубокого подсознательного и вытесненных детских переживаний, страна визионерских и трансовых путешествий. В такой области когда-то рождались самые первые человеческие представления о духах природы, из этого источника черпали свою поэтическую силу По и Уитмен, на него опирались в своих сектантских откровениях мормоны и баптисты. В таком случае именно музыка становится самым верным посредником при контакте с "той стороной реальности", и даже не столько сама музыка, сколько вызываемые ею состояния сознания. В них нет ни нордической непреклонности, ни южного куража, лишь сладкая печаль, щемящая тоска, светлая грусть и романтическая меланхолия. Действительно, как еще можно выразить это мимолетное прикосновение душой к "источнику Всего", неназываемому и невыразимому? Радость и сожаление, надежда и потеря - вот основные эстетические и мистические категории американского Dark folk.
Думаю, понятно, почему не имеет особого смысла классифицировать или искать эволюцию у групп, играющих в этом ключе. Лучше заглянуть вместе с ними в те части воображаемых пространств, которые наиболее им близки. Тогда окажется, что для уже упоминавшегося Беирта это магический "круг маргариток" (In Gowan Ring), в котором сплетаются воедино энергетические и эмоциональные силы природы. Здесь с помощью акустических вибраций чудо-инструмента Беирта - самостоятельно изготовленной двухшейной гитары, гибрида гитары и цитры, - возможно медитативное посещение того, что сам музыкант называет "садом лунного света". Бесполезно пытаться объяснить, что это такое, да и не стоит. Прекрасное необъяснимо.
"Дыханием камней" (Stone Breath) вдохновляется еще один американский дарк-фолкер Тимоти Реннер. Банджо в его руках превращается из музыкального инструмента в столь же живое существо, как и воспеваемые им луга и скалы. Джозефу Баденхользеру (Joseph Budenholzer) уютно в непролазной "лесной глуши" (Backworld), куда его воображение забредает в поисках краеугольного камня мира. Сюда не проникают земные разночтения - не все ли равно, каким словарем пользуется визионер для описания своих уникальных видений? Поэтому так легко дается американским дарк-фолкерам - в числе прочих - язык христианского мистицизма. В этом - еще одно отличие от старой Европы, склоняющейся, как мы помним, или к непременному язычеству разных оттенков, или к эпатирующему атеизму. У каждой раны - своя боль и кровь...
Кстати, о язычестве. Кажется, нет такого природного явления или творения, которое не было бы воспето американцами (скажем, атмосферные явления - дождь, ветер, снег - "вотчина" южнокаролинской формации Harvest Rain). Но, опять-таки, речь должна идти не о прославлении природных капищ и местожительств старых богов, а скорее о том первобытном анимизме, который ничего не персонифицировал, но и ничего из вида не упускал. Другая сторона этого - существование особой касты людей, которым в максимальной степени открыты силы природы - шаманов и ведьм. Из числа последних - Венди (Wendy Van Dusen), фронтвумен Neither/Neither World, и Rose McDowall - та самая Роуз, сыгравшая свою роль в рождении Dark folk, много сотрудничавшая с Current93, а в 1993 году создавшая свой проект - Sorrow. В их музыке и магическом вокале явственно слышится эхо заклинаний, с помощью которых ведьмы когда-то могли управлять реальностью. Ах да, Америка ведь ещё и страна победившего феминизма...
Одной из самых харизматичный фигур всего жанра Dark folk, выступающей своеобразной скрепой между европейской и американской его разновидностями, является Майкл Мойнихан (Michael Moynihan), журналист, издатель и лидер группы Blood Axis. Он - автор нашумевшей книги "Повелители хаоса" о норвежском black metal, переводчик и издатель книг Ницше, Эволы и Виллигута, один из редакторов антимодернистского журнала TYR (Миф - Культура - Традиция), корреспондент одиозного Чарли Мэнсона, владелец лейбла Storm и многое другое. Хотя у Blood Axis немного релизов, сам Мойнихан и его верная соратница Аннабель Ли (Annabel Lee) замечены сессионными музыкантами в чуть ли не половине упомянутых в этой статье проектов, сотрудничая с Бойд Райсом, Беиртом, Маркусом Вольфом, Яном Ридом и прочая. Его тотальный радикализм роднит его скорее с европейской ветвью Dark folk, однако никто иной как Мойнихан протянул зримую нить между современным и классическим (60-70-х гг.) американским фолком, способствовав возрождению фолк-легенды Changes.
Фигурой Мойнихана круг Dark folk замыкается. От непримиримых европейских традиционалистов через средиземноморских дарк-шансонье и психоделичных американских шаманов возвращается музыкальное пророчество о грядущем Апокалипсисе и тех немногих, кто провидит это. Их послание человечеству гневно и скорбно, их идеология - "сила, скорбь и гордость". Разумеется, подобная позиция не может не вызывать соответствующую реакцию у "сильных" и большинства мира сего. Какова она - будет сказано чуть позже, а нам нельзя не упомянуть про постсоветскую Dark folk сцену.

Пророки отечества
Семидесятилетний большевистский аборт, который перенесла Россия по отношению ко всякой традиции, не мог не сказаться и на музыкальной ее самобытности. Хотя Dark folk здесь заиграли примерно тогда же, когда и в большинстве европейских стран (с середины 90-х), но - с оглядкой на Европу, с неверием в то, что русский Dark folk может быть именно русским. С неизбежной в таких случаях атмосферой космополитичности звучали первые альбомы первых Dark folk-групп России: Neutral (Москва), Romowe Rikoito и их сайд-проекта Kratong (Кенигсберг). Английский, немецкий, французский языки, лирика европейских поэтов-символистов, раскрутка на европейских лейблах. Как говорил лидер Neutral Ash: "Русский язык - для жизни, а мы создаем, по сути, мертвую музыку, музыку скорби... Я не могу петь мертвую музыку на языке жизни..."
Neutral хотя бы попытались разок создать нечто национальное, записав композицию "Русская сага" - излишне пафосную, чрезмерно бравурную и больше пригодную для непритязательных pagan-folk-команд. Romowe Rikoito - эти певцы земли Прусской и граждане мира - смотрятся, безусловно, игроками высшей лиги Dark folk, и даже их раннее сходство с Current93 - явное свидетельство не вторичности, но родства мистических переживаний. Да только этот опыт - опыт рафинированных паневропейцев, а не истерзанных своей темной историей русских. В одном из своих интервью Niktorius (RR) обмолвился, что вовсе "не считает российскими группы Kratong, Moon Far Away, Neutral".
Разумеется, не все с этим были согласны. В начале века возникла вторая волна русского Dark folk, которая частично была связана с первой (в московских проектах Embrace Of Branches и Waldsonne принимали участие музыканты Neutral), но, в основном, представляла собой самостоятельные группы (Majdanek Waltz в Рязани, Ritual Front в Петербурге, Blood and Sand в Саратове). Последнее вызывает наибольший интерес: и дело, в первую очередь, не в полноценном использовании родного языка и русскоязычной лирики (даже А. Рембо исполняется в переводе), а, скорее, в общем настрое и внутренней силе, не почувствовать которые невозможно. Какими бы радикалами не выставляли себя немецкие дарк-фолкеры, но кровь классического наследия, кровь Гете и Шиллера частично гасит их "бурю и натиск" подобно маслу на поверхности бушующего моря. Русские не обременены этими скрепами, поэтому они выглядят и радикальнее немцев ("Малиновая Смерть-гора" Ritual Front), и провокационнее южан ("Моя Свастика" Majdanek Waltz). А по частоте употребления эпитета "черный" ("черное Солнце", "черное золото", "черные птицы" и т .д.) русский вариант Dark folk можно смело называть Black folk - здесь и заигрывание со смертью, и нарочитая агрессивность звучания, и стремление сделать из музыки непременно если не ритуал, то марш.
В свете сказанного уже не удивляешься названию "главной" украинской Dark folk-группы - Nekraina. Кажется, так должна называться какая-нибудь Black- или Death-metal команда. Но в данном случае сплав некрологии и Украины явлен не в стиле и тематике, а в метафизической перспективе гибели национальных культур, традиций и вер. Созданная в 1996 в Одессе Георгием Чарским, Nekraina через 4 года приобрела известность своими "ридномовными" каверами классических хитов Death In June , вышедшеми под названием "Смерть у серпнi" (Смерть в августе). Затем был оригинальный, полуэлектронный/полуакустический альбом "Апокалiцтва", и - тишина. Увы, уже 5 лет как нет этого поразительного феномена, практически конгениального мастерам мирового Dark folk, но так пронзительно своего, родного, понятного. Как говорил сам Чарский, украинский язык оказался более апокалиптичным, чем русский, поэтому даже те, кому он малоизвестен, вряд ли устоят против магии бархатного баритона, заклинающего "Мертвий янгол смерті, співай для нас". Впоследствии ещё несколько коллективов пытались подхватить знамя украинского Dark folk (с ними можно познакомиться на сборнике "Полин Квітне" (Цветы полыни)), но пока не очень удачно.
Окидывая взглядом всю постсоветскую Dark folk сцену, можно отметить, что она не лишена традиционного для России спора между западничеством (и проистекающей из этого вторичностью исполнения) и самобытностью (вынуждающей изыскивать обязательно нечто оригинальное и упрямо ему следовать, вместо того, чтобы гибко и гармонично развиваться). Несомненно, этот спор особенно актуален для молодости, а Dark folk в СНГ молод. Молод исполнителями, молод идеологией, молод решениями. Не сомневаюсь, что вскоре, повзрослев, он вольется сильным потоком в полноводье мирового Dark folk, и наши музыканты заиграют на равных с самыми великими группами этого жанра и непосредственно в них. Но когда это произойдет, зависит не только от самих фолкеров, но и от того, каким Dark folk будет завтра. Об этом и поговорим далее.
Борьба за огонь. Жизненное пространство Dark folk
Жизненное пространство (нем. Lebensraum) - термин немецкой геополитики, призванный объяснить специфику любого культурного феномена его привязкой к культурному ландшафту, исторической географии и жизненным силам каждого народа. В случае Dark folk это пространство определяется не только музыкальным творчеством тех или иных коллективов, не только их сплоченностью и взаимодействием, но и их политической и социальной манифестацией. А она, как известно, радикальна и вызывающа, поэтому не удивительно, что Dark folk играет роль красной тряпки для нападок со стороны и левых, и обывателей, и глобалистов. Более того, к этим антитрадиционалистским силам оказались привлечены даже готы. Так, в Германии существует организация "Grufties Gegen Rechts" (Готы против правых), на счету которой бойкот концертов Kirlian Camera (итальянская Dark folk и Darkwave группа), срыв выступления Von Thronstahl (немецкая группа аналогичного стиля) на фестивале Wave Gotik Treffen, распространение листовок с обвинениями в "ультраправом нацизме" Кима Ларсена (f the Wand and the Moon, Маркуса Стока (Empyrium), Уве Нолта (Orplid) и многое другое. Борьба с "коричневыми тенями" на "черной сцене" вызвана, думается, страхом современной Европы как перед своим прошлым, так и перед будущим. Прошлое, вместо того, чтобы понять, "лучше" забыть и откреститься, а в будущее безопаснее и легче следовать за "прогрессивной" и либеральной Америкой. Любое инакомыслие неудобно и чревато разбродом умов.
Разумеется, в такой сложной обстановке молодым талантам труднее пробить себе дорогу к аудитории, выпускать альбомы, выступать вживую. Тут остается уповать только на поддержку профильных лейблов, да участие в тематических сборниках, кои обильно выходят на тех же лейблах. В связи с этим значение последних трудно переоценить, тем более, что они всегда выступали не просто компаниями, выпускающими музыку, но сообществами единомышленников и друзей. Целую эпоху в Dark folk составила деятельность лондонской World Serpent Distribution (WSD), которая с конца 80-х и по начало века издавала или содействовала изданию титанов мировой альтернативной сцены - Coil, Current93, Death In June, Boyd Rice, Nurse With Wound, Sol Invictus и т.п. Не все они и не всегда играли Dark folk, но все придерживались "неполиткорректных" мировоззрений, потому не нуждались в поддержке и признании "приличных" масс-медиа. WSD, наладив сеть независимой дистрибьюции, будучи непримиримой в политике цен и продвижения своих релизов, выступила в этом смысле своеобразным первопроходцем. И хотя в 2004 году WSD обанкротилась (на независимости и альтернативе много не заработаешь), эстафету подхватили другие инди-лейблы: Eis Und Licht, Tesco Distribution (оба - Германия), Hau Ruck! (Австрия).
К середине 2000-х Lebensraum описываемого нами жанра расширился до таких пределов, что породил интерес не только ищущих жареного газетчиков, но и серьёзных журналистов. Результатом исследований Андреаса Дизеля и Дитера Гертена стал 500-страничный том "Looking for Europe. Neo-Folk und Hintergründe" (2005), в котором на основании множества интервью, культурных контекстов и мнений компетентных критиков дана широкая панорама развития и сегодняшнего состояния Dark folk и пограничных направлений. К изданию книги был приурочен и превосходный 4-х дисковый сборник "Looking for Europe", где отметились почти все упоминаемые в этой статье персонажи и коллективы и много иных. Согласитесь, не так уж часто пишутся фундаментальные книги о музыкальных жанрах, тем более жанрах "темной сцены". Уже один этот факт свидетельствует, что Dark folk из жупела современного общества постепенно превращается в достойного ему оппонента. И если некоторые из дарк-фолкеров все ещё непримиримы, отмахиваясь от обвинений по примеру Бойда Райса ("Я не нацист. Я попросту ненавижу человечество", то другие стараются рассуждать взвешенно и беспристрастно:
Мы живем в обществе, у которого нет прошлого. Экономическая глобализация привела к глобализации культурной. Естественно, что у людей возникает стремление сохранить духовное, культурное и языковое наследие. По-моему, это не имеет ничего общего с расизмом или национализмом (Тони Уэйкфорд).
Так или иначе, но борьба за огонь Старой Европы ещё далека от своего финала. Идущим в авангарде Dark folk-музыкантам (подобно любым общественным деятелем, а не кабинетным затворникам) ещё предстоит многое спеть и сделать в свою защиту и в защиту тех идеалов, ради которых они призваны на сцену. Пока нет или почти нет масштабных специализированных фестивалей, печатных журналов, и даже интернет, пестрящий различными сайтами и порталами готической, индустриальной и электронной направленности, очень беден в случае Dark folk. В рунете, пожалуй, только seidr.woods.ru/ уже несколько лет несет нелегкое бремя просвещения в массы. Однако, есть и приятные сюрпризы. Оказывается, даже в Китае есть поклонники этой музыки, играющие её (The Golden Bough) и даже издающие на специально организованном лейбле (Chaos Productions). Остается только ещё раз повторить сакраментальное: велика сила правых идей...

...И ясный свет внутри. Вместо заключения
На сем рассказ наш можно было бы и завершить, но чего-то в нем не хватает. Ах да, за скупым перечислением имен, групп, релизов, лейблов, за по возможности непредвзятым описанием истории и идеологии Dark folk мы едва не упустили его поэзию. Между тем поэтическая составляющая этого жанра во многом уникальна и непревзойденна. И дело не только в том, что его стиль, тексты и образы соответствуют канонам классической поэтики и превосходно выражены национальными языками (что само по себе уже о многом говорит); и не в том, что его поэзия герметична, символична и продолжает традиции европейских символистских школ (хотя можно, конечно, сказать, что просто заимствует, но и это неплохо). Немаловажно следующее: именно для Dark folk из всех, пожалуй, жанров "темной сцены" более всего характерно внимательное и бережное отношение к текстам и языку, переходящее подчас в некое подобие теургического и магического действа. Музыка как ритуал, голос как заклинание, текст как sacrum - вот императивы этого жанра. И в своих лучших образчиках поэзия Dark folk достигает высот подлинного искусства, которое нерушимо сплавлено с национальными традициями и достижениями прошлого, а потому непреходяще и вечно.

Но бессмысленные вещи
Все еще занимают нас
Мы думаем, что священные книги
Написаны огнем и кровью.
Но что если это вода?
Пламя превращается в кровь,
Кровь превращается в воду,
Но во что превращается вода?
В молоко? В мочу? В ложь? В прах?
(Current93)

В данной статье уже шла речь о связи мифа и поэтики Dark folk. Миф - один из древнейших способов отражения и преображения реальности, который к тому же в отличие от науки дает целостную и непротиворечивую картину, при этом не претендуя на объективность. Напротив, миф радикально субъективен, отрицая всякое абстрагирование, незаинтересованное наблюдение и теоретизирование. Подобно мифу поэтика Dark folk - это поэтика внутреннего света, духовных ландшафтов, мистического зова свыше. Она глубоко интимна и все же надчеловечески всемирна.

Пустота.
А на зеркале - ни следа.
Остаться нечему, негде остаться.
Только тучам не скрыть
Бег коней.
Тает белое - снег.
Вниз снежинку влекло,
Но обратно - в воздух
Путь ей начертан.
Без боли конец.
До краев мы полны,
Но пусты, как и прежде.
(Current93)

На этом месте я, наконец, оставляю читателя. Теперь если захочет, он сможет самостоятельно пройтись по лесным тропкам Dark folk. Возможно, освоившись здесь, он удивится, что так много осталось за бортом нашей истории. Действительно, я не упомянул множество замечательных групп и имен, не рассказал о многих культовых для этого жанра альбомах, а может быть даже так и не смог передать всю таинственную притягательность "темного фолка". Что ж, мой рассказ тоже был субъективен. Но если, несмотря ни на что, ты, читатель, все же задержишься ненадолго в этой стране, то вскоре увидишь, как садится солнце, неся на своих крыльях влажную ночь, а с ней томление духа и обещание рая. И может статься, одна ночь в раю перевернет все...

Не бойся,
тебя окружает океан мерцающих звёзд...
Не бойся, послушай,
как разбиваются волны.
Нет, Бог не умер,
говорю тебе, смерти - нет
(я хочу показать тебе сны,
что уходят от нас навсегда).
Идём же, солнце садится,
пробуждая игривые тени...
(Current93)

Взято с http://seidr.woods.ru/darkfolk2.htm

Отредактировано Svarog88 (2008-10-27 19:55:58)